Тема очередной лекции курса «История советских спецслужб» Н.В. Петрова – создание, структура и функционирование 5-го управления КГБ СССР.

18 мая 1967 г. председателем КГБ СССР стал Юрий Владимирович Андропов (сменил В.Е. Семичастного, отправленного в «почётную отставку»). Именно Андропову и принадлежала идея создания 5-го управления КГБ, направлением деятельности которого была заявлена «борьба с идеологическими диверсиями».

По сути, в андроповском нововведении ничего качественно нового не было: Н.В. Петров называет это «продолжением той изоляционистской и отгораживающейся линии, которая была доведена до некоего логического завершения в годы Большого террора». (Известно, что железный занавес, понятие, введённое 5 марта 1946 г. У. Черчиллем и ознаменовавшее начало холодной войны, это реальность, возникшая – по факту – ещё в середине 30-х).

Возможно поэтому словосочетание «борьба с идеологическим диверсиями» кому-то резало слух. В более поздние времена Ю.В. Андропов переформатировал задачу 5-го управления как «защиту конституционного строя». (Окончательно смена вывески 5-го управления на Управление «З» происходит уже при В.А. Крючкове, последнем председателе КГБ, верном и последовательном андроповском ученике).

В лекции представлены проблемы создания 5-го управления и встраивание его в систему Комитета госбезопасности. Поскольку калькирование прежних сталинских методов было всё-таки не вполне в духе времени, возникла необходимость строительства нового – хотя бы внешне нового – здания. Задачи, стоящие перед конструктором–архитектором: структура, руководство, кадры.

По мысли Андропова, начальником должен быть персонаж «политически мотивированный» (то есть вовсе не обязательно кагэбэшник), что вполне соответствовало идеологической направленности новой структуры.

Первым начальником 5-го управления стал А.Ф. Кадашев (партийный деятель, рекомендация ЦК). Первым заместителем к нему назначен Филипп Денисович Бобков, генерал-майор, кадровый чекист (поначалу воспринявший своё назначение скептически). Через год с небольшим Кадашев попросился об увольнении и переводе на другое место; началась 15-летняя трудовая вахта Ф.Д. Бобкова (май 1969 – январь 1983).

С сотрудниками в первое время было непросто. (Бытовало презрительное: «пятка»). Приходилось проводить разъяснительную работу, объяснять, чем 5-е не хуже 2-го (контрразведка, слежка за иностранцами).

Что же касается структуры, то тут многое зависит от руководства. Под началом Андропова 5-е управление, вначале имевшее 6 отделов, к 1983 году разрослось более чем вдвое: 15-й отдел (последний по счёту) осуществлял работу по объектам спортивного общества «Динамо». Выглядит анекдотом; особенно, если не знать, что председателем общества во все времена был чекист (хотя формально оно и числилось за МВД). Впрочем, если и знать, тоже.

Следует сказать: сотрудники «пятки», люди преимущественно с ВУЗовскими значками на лацканах пиджаков (работа «в сфере преступления мысли» требовала квалификации), вовсе не даром ели свой хлеб.

Вынашивает некто, к примеру, замысел применения взрывчатых веществ и взрывчатых устройств в антисоветских целях (чаще всего речь шла о словесных угрозах) – существует 7-й отдел, который такими проблемами занимается. А если нужен контроль над «церковниками» (а как же не нужен?), над «сектантами» (так официально именовались нетитульные религиозные конфессии) – тем более без контроля не обойтись – пожалуйста, 4-й отдел именно по этой теме специализируется. Началась еврейская эмиграция из СССР – возникает 8-й отдел: работа по выявлению и пресечению акций идеологических диверсий подрывных сионистских центров. А вот, к примеру, 13-й отдел, задача которого – в выявлении и пресечении проявлений, имеющих тенденцию к перерастанию…способствующие проведению…диверсий против… Речь идёт, поясняет Н.В. Петров, о возникших молодёжных вне- (или анти-) комсомольских движениях: о хиппи, панках, рокерах – которые только народились, а уже представляют опасность для общества, имеют тенденцию. А 10-й отдел? Это, например, взрыв на радиостанции «Свобода»; «задуман, – пишет О.Д. Калугин, в прошлом – генерал-майор КГБ – как шумное пропагандистское мероприятие, имевшее целью напугать немецкого обывателя…». Дата совершения теракта – 21 февраля 1981 г.

Отдельный сюжет – функционирование 9-го отдела. Здесь кипит действительно большая работа: выявление и пресечение лиц…изготавливающих и распространяющих … антисоветские материалы…агентурно-оперативные мероприятия…вскрытие антисоветской деятельности… зарубежные ревизионистские центры…на территории СССР. Попросту говоря, работала серьёзная репрессивная машина, направленная против существования свободной мысли в стране – и именно 9-й отдел был здесь, на этой площадке, задействован. Функция его очевидна: всячески препятствовать гражданину в осуществлении его права говорить, читать и писать.

Немного о кадрах. Как поступил Л.И. Брежнев, усилиями которого человек, которому он не доверял (Семичастный), был отправлен подальше с глаз, в Киев, на пост первого заместителя председателя Совета министров Украинской СССР – на очевидное понижение? Сразу за назначением Андропова Брежнев окружает его, нового председателя КГБ, своими, проверенными товарищами: прежде всего, таким своим человеком был для Брежнева С.К. Цвигун (они с Л.И. Брежневым долгое время работали вместе в Молдавии; как уже охарактеризовал в предыдущей лекции Н.В. Петров их отношения, «Цвигун знал Брежнева очень хорошо, а Брежнев Цвигуна – ещё лучше»). И вот Семён Кузьмич Цвигун назначается первым заместителем Андропова. Несмотря на то, что в КГБ уже был (с 1963 г.) первый зам – Николай Степанович Захаров, волею Л.И. Брежнева с этого момента у Ю.В Андропова возникают два первых заместителя.

В конце лекции – свободный разговор: о Цвигуне, зампредседателя КГБ (1967–1982), о его литературных опытах (книги, киносценарии о чекистах); «Я, честно говоря, готовясь к лекции, открыл одну из его книг, пролистал несколько страниц, заскучал ужасно – всё какие-то литературные штампы про партизан, и всё это мы уже сто раз слышали, видели…» (Н.В. Петров).

Далее о специфике личности Андропова (в том числе о небезгрешности его происхождения); о форме генералов армии – кто её придумал, когда и зачем?

Наконец, еврейский вопрос в СССР. Существуют ли письменные свидетельства, подтверждающие наличие в стране государственного антисемитизма? По Петрову, Советская власть своё отношение к этой теме в письменной форме не излагала – воздерживалась.

«Никто, никогда и нигде не публиковал документ, фонд, опись, дело, лист; мы таких документов не видели», – по части документов Н.В. Петрову должно верить.

Материалы к лекции