предыдущая
Структура и деятельность органов ЧК
Структура, формы и методы работы органов ЧК
Предваряя вторую лекцию курса, Н.В. Петров благодарит участницу семинара, обнаружившую в газете «Рабочий путь» (от 26 октября 1917 г. ) публикацию постановления о создании ВРК. Петроградский совет, как известно, включал представителей различных партий, и вот из текста вычленяется, что при голосовании два меньшевика, члены Петросовета, высказались «против». (Задача, правда, была немного иная: поискать другой текст и в другом печатном органе, но и эта находка пришлась кстати).
Далее идёт продолжение разговора о деятельности ВЧК. Особое внимание здесь уделено развитию форм и методов работы организации, которую впоследствии назовут органом государственной безопасности, но, ещё и не будучи так названа, эта структура была наделена соответствующими правами и полномочиями по подавлению любых форм сопротивления власти большевиков.
Местоположение ВЧК кардинальным образом изменилось весной 1918 г.: следом за переносом столицы из Петрограда в Москву; тогда в Москву переехало правительство (официальная дата – 12 марта 1918 г.). И в том же марте и ведомство Ф. Э. Дзержинского передислоцировалось в новую столицу.
9 марта 1918 г., на последнем заседании ВЧК в Петрограде, было заявлено: «Эвакуировать всю Комиссию, не оставляя никого». Таким образом, с Гороховой, 2 (где принимали посетителей с утра и до 17.00, а после 17.00, очевидно, уже доставляли) ВЧК съехало в Москву и разместилось первоначально по адресу: Большая Лубянка, 11.
У М. С. Урицкого, ставшего вследствие этого тотального переезда Председателем Петроградской ЧК, возникли очевидные сложности в организации работы подведомственного ему учреждения: все чекисты, весь трудовой коллектив, вплоть до обслуживающего персонала, убыли в новую столицу, по новому адресу. Не потому ли так легко было осуществить свой план Л. И. Каннегисеру (студент, поэт, эстет), что и спустя месяцы Петроградское ЧК испытывало проблемы с кадрами?.. Организация, целью которой было пресекать и ликвидировать все контрреволюционные и саботажнические попытки и действия по всей России, со стороны кого бы они ни исходили, не смогла обеспечить безопасность собственного начальника в собственных своих стенах.
В лекции продолжает свое развитие тема Красного террора: хотя известна (была объявлена) официальная дата его начала (5 сентября 1918 г.), нет никаких оснований считать, что его до этого объявления не было. Симметричный сюжет – с окончанием Красного террора. Приказ ВЧК № 71 (конец 1918, без даты) начинается фразой: «После того, как Чрезвычайные комиссии достаточно успешно провели Красный террор против буржуазии…», – что наводит на мысль, что Красный террор к концу 1918 г. большевики посчитали завершённым. Но репрессивная реальность, в которой жила страна, не предоставляет для такой интерпретации решительно никаких доказательств. Единой концепции относительно времени завершения Красного террора в отечественной истории не выработано.
С.П. Мельгунов в своей работе «Красный террор в России. 1918–1923» применяет термин Красный террор ко всему временному периоду Гражданской войны. (Книга есть в списке рекомендованной литературы).
Так или иначе, ВЧК (как ведомство и как структура) развивалась и, можно сказать, совершенствовалась: создавались новые отделы, расширялся штат; на заседаниях формулировались Положения, спускались Циркулярные письма, издавались Приказы… «ВЧК вещь абсолютно необходимая», – цитирует Н.В. Петров Ленина (сказано в 1919 г.).
Н.В. Петров отмечает, что Приказы ВЧК как исторический источник представляют большую ценность, поскольку содержат, в первую очередь, идеологические схемы, в рамках которых данное ведомство функционирует. С другой же стороны, в текстах Приказов присутствуют «элементы художественного осмысления действительности; цветистость фраз, переливы чувств». И это – примета времени: решительно невозможно представить себе аналогичный документ, созданный, скажем, уже во времена КГБ и наделённый подобными свойствами.
В лекции подробно рассматриваются вопросы агентурной и осведомительской деятельности. Власть ожидала вражеского удара в любом месте и в любое время; при этом следить надо было не всем за всеми, а определённым лицам за определёнными категориями лиц. Институт слежки становился профессиональным; за осведомительскую работу платили, и вознаграждение определялось не более чем в половину зарплаты по основному месту службы. (Коммунисты, отмечает Н. В. Петров, дополнительных выплат не получали – должны были трудиться бескорыстно, по зову сердца).
Указанная деятельность тщательно разрабатывалась и структурировалась. К примеру,
Документ № 17. Положение об организационной структуре Секретно-оперативных отделов губернских ЧК (без даты) 1919 г.
Здесь подробнейшим образом описаны Секретно-оперативные отделы при Губчека (созданы взамен упразднённых уездных ЧК). Организуются они следующим образом:
а) Секретная часть.
б) Разведывательно-оперативное отделение.
в) Регистрационное бюро.
Секретная часть руководит общим ходом и направлением работы отдела, а также получает и рассматривает все секретные сведения, поступающие в отдел.
Разведывательно-оперативное отделение осуществляет руководство агентурой по всей губернии, неустанное наблюдение за контрреволюционерами и другими врагами республики, выяснение их связей; проверку сведений и случайных заявлений, поступающих в Секретно-оперативный отдел; ведение точного учёта и регистрации всех агентов, кои командированы по губернии, также находящихся на месте; распределение между ними работы.
Наконец, создаётся Регистрационное бюро, куда стекаются все сведения о контрреволюционерах, неблагонадёжных в политическом отношении лицах и других преступниках, судившихся или разыскиваемых Губчека.
То есть в 1919 г. сыскная чекистская отрасль работала уже в полную силу и по вполне утверждённому регламенту.
А в 1921 г. издаётся «Приказ, объявляющий инструкции по осведомлению разработки дел и агентуре» (фрагмент приказа №216 демонстрируется на лекции).
На момент образования ГПУ и ликвидации ВЧК (1922) в РСФСР числилось по общему штату ведомства 119 тысяч человек, включая 30 тысяч осведомителей. «И это не так много, – отмечает Н. В. Петров, – это только начало».
Из текста лекции можно почерпнуть множество интересных подробностей: о том, чем отличается работа осведомителя от работы агента; или о том, как секретному сотруднику выплачивалось вознаграждение – он расписывался в ведомости, а затем сумма делилась между ним и куратором (по взаимной договорённости); наконец, о том, как Дзержинский в 1918 г., в разгар Красного террора, отправился навестить семью: жена с сыном находились в Швейцарии, г. Лугано, на отдыхе. Разумеется, он поехал туда по подложным документам, сбрив бороду и усы… Существуют различные интерпретации такого, скажем, экстравагантного поступка первого чекиста страны; Н.В. Петров предполагает простой вариант: высокая должность уже в те времена предполагала очевидные привилегии (из них далеко не в последнюю очередь – право воспользоваться достижениями европейской медицины). Возможно, предполагает Н. В. Петров, ответ на вопрос о причинах этой поездки можно найти в переписке Ф.Э. Дзержинского и В.И. Ленина (опубликована в книге «Ф.Э. Дзержинский – председатель ВЧК–ОГПУ. 1917–1926», есть в списке рекомендованной литературы).
Материалы к лекции
