ЛЕКЦИЯ 17

Лагерная империя. Деятельность на присоединенных территориях

Разделение на НКВД и НКГБ. Пакт Молотова-Риббентропа. Оккупация Прибалтики, Западной Беларусии, Западной Украины и Бессарабии. Начало Великой отечественной войны.

1939-1941

Семнадцатая лекция курса «Истории советских спецслужб» открывается наболевшим для отечественной истории вопросом: «Так верил ли Сталин донесениям разведки»?

«Всё, что касается истории начала войны, – говорит Н.В. Петров, – планы, расчёты сторон, реакция Сталина – нам интересно именно с точки зрения деятельности отечественных спецслужб. Эта тема, заметим, всегда была в большой степени спекулятивной, а отчасти и литературнохудожественной»… Н.В. Петров обещает вернуться к этому вопросу ближе к концу лекции.

А пока смертоносная дата – 1941 год, 22 июня – ещё даже не вырисовывается на горизонте, НКВД занимается своей каждодневной работой: реформа структуры НКВД, реорганизация ГУЛАГаКаждый новый нарком первым делом что-то реорганизовывал. Работу можно было бы назвать рутинной, если бы она не касалась человеческих судеб.

Вот Л.П. Берия стал наркомом. Через месяц, 26 декабря 1938 г., – решение ЦК ВКП(б), согласно которому «запрещалась вербовка агентов-осведомителей из числа ответственных руководящих работников» … «Мы знаем предысторию этого Приказа,

говорит Н.В. Петров. – Было действительно несколько донесений Берии Сталину о том, что НКВД Москвы и Московской области навербовал каких-то сотрудников в аппарате Московского горкома – из числа обслуживающего персонала».

Подобная картина, нарисовавшаяся в период Большого террора, не соответствовала сформулированному в теории постулату: НКВД (ранее ОГПУ) есть вооружённый отряд партии. Однако, июль 1937-го – ноябрь 1938-го – это время, когда не было «неприкосновенных», даже среди членов ЦК. Да, для ареста члена ЦК требовалась санкция ЦК, но в реальности зачастую бывало так, что сначала арест, а позже, задним числом, оформлялось исключение из состава Центрального комитета.

Осведомитель, работающий на НКВД и, по совместительству, водитель (или горничная, или няня при детях) в семье высокопоставленного партийца – расклад, при Берии подлежащий ликвидации.

Приказ, запрещающий слежку – само по себе удивительное явление. Но ещё более удивительна, с точки зрения Н.В. Петрова, фраза, заключающая п. 3 этого документа: «Личные рабочие дела агентов и осведомителей…уничтожить». «У меня всегда было иное представление о сроках хранения дел в аппарате НКВД», комментирует Н.В. Петров.

Далее – ГУЛАГ при Берии. С точки зрения нового наркома, система Главного управления лагерей подлежала реорганизации. ГУЛАГ играл важную роль в экономике страны уже при Ягоде – общеизвестно, чьими руками (и жизнями) велось строительство Беломоро–Балтийского канала; но если в те романтические времена ещё шла речь о перевоспитании трудом (во всяком случае, такая функция декларировалась), то, попав в руки Берии (уже из ежовых рукавиц), воспитательная идея была утрачена полностью. Теперь шла речь исключительно о целесообразности. «Берия выступает в роли такого, я бы сказал, технократа», – говорит Н.В. Петров.

Как решается, например, проблема текучести кадров? Известно, что вновь поступающих в ГУЛАГ в 1939 г. ощутимо меньше, чем в предыдущие месяцы; плюс высокая смертность: цинга, пеллагра, алиментарная дистрофия; придавило деревом, обрушилась опорная балка… «Правда, – отмечает Н.В. Петров, – в 39-м году смертность в лагерях была ниже, чем, скажем, в 1942 г., когда существенно ухудшилось снабжение и, соответственно, повысился уровень жестокости охраны». Как пополнить скудеющие ряды?.. Л.П. Берия, вершитель миллионных судеб в подведомственной ему карательно–исправительной системе, хитёр, изобретателен и неглуп: в письме Сталину (от 26 июня 1939 г.) он предлагает отменить зачёты рабочих дней (практика, при которой за ударный труд день засчитывался за два и, таким образом, заключенный мог освободиться досрочно). Более того, в письме предлагается отменить и те зачёты, которые уже были даны ранее – сказано чётко и ясно: «прекратить это безобразие». Далее нарком писал, что, если не отменить эти зачёты, уже в ближайшие два-три года придётся освободить 125-150 тысяч заключённых… И, хотя подобная идея напоминала отмену постулата об «обратной силе закона», Сталину она понравилась, и соответствующее решение Политбюро приняло: все ранее посчитанные зачёты обнулились. Берия посчитал, что ударников следует оставить на производстве – поощрение возможно в виде улучшенного питания; а к т. н. дезорганизаторам следует применять жёсткие меры (вплоть до ВМН).

Вопрос о самоокупаемости ГУЛАГа, продекларированный (и просчитанный) Берией в очередном рапорте Сталину (сентябрь 1940 г.) – вопрос сугубо неоднозначный. «Смотря как считать, – говорит Н. В. Петров. – Никто ведь не обсчитывал ГУЛАГ с точки зрения рациональности вообще использования подневольного труда зэков. И сколько бы мы, например, затратили денег, если бы это строительство было поручено вольнонаёмным». Но Л.П. Берия – он любил считать, любил цифры; а И.В. Сталину нравилось, что получается в результате.

И, когда 3 февраля 1940 г. НКВД вследствие реформирования разделилось на два наркомата, Л.П. Берия стал главой НКВД, а главой НКГБ был назначен В.Н. Меркулов. Берию такой расклад, в общем, устроил – Меркулич был его человек, они были из одной банды. В лекции есть пример их совместной деятельности: похищение и убийство Киры Симонич, жены Г.И. Кулика, крупного советского военачальника (расстрелян в 1950 г.). Берия дал указание Меркулову, а Меркулов разработал операцию: группа особо доверенных лиц, сотрудников госбезопасности (В.Н. Гульст, Л.Е. Влодзимирский и Ш.О. Церетели; из них только первый благополучно умер своей смертью в 1972 г.) – успешно операцию выполнила. Примечательно, что в то время как К. Симонич-Кулик уже была «снята» (выражение одного из участников акции) и содержалась в Сухановской тюрьме, официально (для отвода глаз) она была объявлена в розыск… Убита в Варсонофьемском переулке, в расстрельном помещении. В.М. Блохин (позже): «Да, я расстрелял женщину. Но бумаг никаких не оформляли».

«Я пытался найти акт о расстреле. Думал, может, они под какой-то другой фамилией её расстреляли. Там есть несколько подозрительных расстрелянных в августе 40-го года, в том числе женщин. Но она – не она, мы не можем сказать ничего определённого, потому что фамилия другая. Надо смотреть, есть ли архивно-следственное дело на тех, кто был расстрелян в августе (Н.В.Петров).

При переходе к вопросам внешнеполитическим (1939 год) в лекции тут же возникает Пакт Молотова–Риббентропа. Н.В.Петров поясняет:

«Мы под Пактом, конечно, понимаем не сам договор о ненападении, а секретные протоколы к нему. Разделение сфер интересов: нападение, с одной стороны, Германии, с другой стороны, Советского Союза на Польшу,  – в принципе, возможность таких договоренностей есть свидетельство тесного союзничества сталинского СССР и нацистской Германии». Договор от 28 сентября 1939 г., подписанный по результату раздела Польши, называется «О дружбе и границах». Разумеется, раздел сфер интересов включал и Финляндию, и страны Балтии. С Финляндией Сталину не повезло; Литве, Эстонии и Латвии, напротив, не повезло со Сталиным: эти государства оккупировали и включили в состав СССР. «Когда мы говорим о советизации Прибалтики, мы знаем, что формально наркоматы внутренних дел в Прибалтике были созданы в сентябре 40-го года. Но фактически, если мы посмотрим по биографиям работников, которые потом оказались в Прибалтике, мы увидим, что все они прибыли туда в начале июня или даже в конце мая 40-го года. Всё было спланировано до того, как в этих республиках состоялись государственные перевороты». (Н.В. Петров). То есть у чекистов было время подготовиться: массовые депортации начались с весны 1941 г., пик – 14–15 июня, буквально за неделю до войны. В 1991 г. РСФСР признала действия 1940 г. как аннексию суверенных государств, однако в 1939 г. до этого было далеко. (Н.В. Петров рекомендует присутствующим книгу «Сталинские депортации. 1928–1953., сост. Н. Поболь, П. Полян. М., 2005).

Обращаясь к теме, анонсированной в начале лекции: «Сталин и советская разведка накануне войны», Н.В. Петров не пытается внести ясность в вопрос «верил – не верил», потому что так вопрос не стоял. Действия Гитлера были очевидны: Германия сконцентрировала войска на границе; так же очевидны и действия Сталина: по нашу сторону границы тоже были сконцентрированы войска, причём большей ударной силы. Цитата из мемуаров В.М. Молотова: «Велась большая игра» – даёт ли она ответ на вопрос? «Это, конечно, типично молотовское – скрыться за какой-то такой туманной и многозначительной фразой», – комментирует Н.В. Петров. Но игра действительно велась, и ставки были большие, и Сталин прекрасно понимал, что идёт некий торг и что Гитлер может поставить его перед ультиматумом, и вот тогда-то он, Сталин, и может ударить… А раньше он ударить не мог, учитывая международный расклад. Н.В.Петров доказывает это вполне убедительно. Но что более всего потрясает, это вопрос Сталина: «Почему Германия, нарушив Пакт о ненападении, начала войну против СССР?». Притом, что война уже началась, немецкие войска движутся по территории СССР…

Наконец, 22 июня, без предупреждения, вероломно… Ну разве это по правилам?

Глава Советского государства был настолько растерян, что, похоже, потерял связь с реальностью: в полдень 22 июня 1941 г. с речью о вероломном нападении к гражданам и гражданкам страны обратился не он, а тов. Молотов В.М., народный комиссар иностранных дел. А когда 30 июня к Cталину (с 28-го безвыходно пребывал на т. н. Ближней даче) пришли его ближайшие, доверенные товарищи, «Сталин подумал, – говорит Н.В. Петров, – что пришли его арестовывать». А пришли Берия, Маленков, Молотов, Ворошилов: с проектом создания Государственного комитета Обороны (ГКО); поскольку вновь созданный Комитет не прошёл официального, положенного по регламенту утверждения, Н.В. Петров называет его “самозваным” органом.

В заключение лекции слушатели просят сказать несколько неформальных слов о личности Л.П. Берии, автора многих проектов в части организации мира, подчиняющегося НКВД, и самого НКВД как управляющего этим миром: подобно тому, как объёмно и выпукло, живыми словами, были представлены его предшественники – Генрих Ягода и Николай Ежов – на предыдущих лекциях. Ответ Н.В. Петрова:

«Если бы я был режиссёром… И спросили бы у меня: про кого снимаем кино? Я предложил бы фильм трёхсерийный: Ягода – мрачный, в средневековых декорациях ужастик; такой, знаете ли, граф Дракула, вампир, прародитель оборотней; Ежов – чёрный, чудовищный horror; ужас и мрак всего живого и сущего; наконец, Лаврентий Берия – смешение жанров: плутовской роман с элементами детектива (или, наоборот, детектив с вкраплениями плутовского романа). Называться будет “Sex, crimes and life”… Одному не справиться, придётся пригласить в соавторы Тинто Брасса, мастера эротического жанра в кинематографе»…

«Тут будет всё, заключает Н.В.Петров. Всё, что вы хотели знать про Лаврентия Павловича, но стеснялись спросить».

Материалы к лекции